— В целом, да. «Левыми» называют там партии, которые поддерживают Россию и апеллируют к коммунистической идеологии, вернее, пользуются ностальгией по СССР, приправляя это церковно-традиционалистской риторикой «русского мира». То есть «мы интернационалисты, но не любим сексуальные меньшинства».
«Правые» апеллируют к национальным, румынским ценностям. Язык, который «левые» называют молдавским, они именуют румынским. Они занимают проевропейскую позицию и на словах поддерживают демократию. С европейской точки зрения, и «правые», и «левые» — консервативные силы. В экономике все партии придерживаются либерального подхода, то есть выступают за «прихватизацию» (так на востоке называют приватизацию, позволяющую политикам извлечь выгоду).
Обе стороны политической сцены одинаково продажны, зачастую они связаны друг с другом бизнесом. Политический конфликт это для них зачастую «служебная обязанность», а политика — профессия. Идейных, не замешанных в коррупции, политиков можно пересчитать на пальцах одной руки, и их не пускают во власть.
— Никто не пытался это изменить?
— Время от времени появляются молодые демократы-идеалисты, которые, получив образование на Западе, возвращаются на родину. Даже если им удается пробиться на какую-нибудь высокую должность, они быстро теряют запал, поскольку их идеалы мешают верхушке вести дела. Появляются угрозы, а семья начинает давить: хорошо, что ты зарабатываешь 200 евро, но, может, пора подумать о будущем, начать крутиться, а то другие получают в сто раз больше. Зачем жить в нищете, если ничего нельзя изменить, в глазах окружающих ты выглядишь неудачником, а, кроме того, можешь попасть в тюрьму.
— В 1990-х в Молдавии не появилось типичного для других постсоветских стран класса олигархов. Преуспеть удалось только Владимиру Плахотнюку. Это тот человек, который вывел из молдавских банков миллиард долларов.
— Его не появилось, потому что нечего было красть. Как разбогател Плахотнюк, вопрос. Веских доказательств нет, но в Молдавии считают, что он имел отношение к торговле людьми. Он работал в одном центре помощи жертвам преступлений, откуда, как говорят, девушки попадали в европейские публичные дома. Позже Плахотнюк занялся гостиничным бизнесом и якобы собирал компромат на ВИП-персон, который позволил ему создать сеть контактов и обрести рычаги влияния.
Он внезапно стал руководителем румынской топливной компании, а потом в начале XXI века помогал правящему клану заниматься бизнесом. Так он приобрел влияние в молдавских государственных институтах, при этом сначала он поддерживал пророссийских политиков, а когда ветер сменился, объявил себя прозападным демократом. Действительно влиятельным человеком Плахотнюк стал в конце 2009 года, а в 2015 получил власть. Он управлял страной «с заднего сидения», будучи формально просто депутатом и председателем правящей партии. При этом он успел сколотить состояние, размер которого оценивается в годовой бюджет Молдавии.
Продолжение на следующей странице
Посетители, находящиеся в группе Читатели, не могут оставлять комментарии к данной публикации.