Проблема, которую представляет собой Иран, свидетельствует о том, что довольно сложно оценить фактическую роль Израиля как союзника строго с точки зрения интересов США. Израильтяне и их американские сторонники часто утверждают, что среди главных вкладов Израиля является его позиция давнего сильного союзника против Ирана. Однако в этом есть одна тонкость: одной из причин, по которой американцы считают Иран угрозой, является то, что он представляет угрозу для Израиля. Непосредственной угрозы для США Иран на данный момент не представляет. Более того, самую большую прямую угрозу для США в последние годы представляет суннитский радикализм — и лишь в ответ на террористическую угрозу со стороны суннитских экстремистов США развернули свои собственные войска в Афганистане, Ираке и Сирии. Но именно против этой угрозы Израиль может выступить в наименьшей степени. Когда Соединенным Штатам понадобились союзники для борьбы с «Исламским государством»* в Ираке и Сирии, они обратились за помощью не к Израилю, а к курдам и арабам. Даже в отношении Ирана Израиль не в состоянии предотвратить расширение иранской мощи и влияния в регионе. Он начал атаковать иранских союзников в Сирии и Ираке только тогда, когда возникла непосредственная угроза его собственным интересам. Возможно, это абсолютно оправдано, но это не делает Израиль ценным союзником для США.
Наконец, в том, что касается финансовых вопросов, на которых Трамп, как правило, делает акцент при утверждении внешней политики США, кому-кому, но не Израилю следует говорить о том, как Соединенные Штаты оплачивают «оборонные расходы Европы». Это не дает точной картины того, как работает механизм выделения расходов на оборону НАТО, но зато более чем точно показывает отношения между США с Израилем в сфере обороны. Ежегодно США оказывают Израилю военную помощь на сумму почти четыре миллиарда долларов (и уже пообещали в течение ближайших десяти лет выделить 40 миллиардов долларов), и эти средства поступают непосредственно из карманов американских налогоплательщиков. Это тот случай, когда США в буквальном смысле оплачивают значительную часть оборонных расходов Израиля.
И Трамп это заметил. Президент неоднократно высказывался по поводу объема помощи, которую США предоставляют Израилю (он, по-видимому, считает, что она составляет пять миллиардов долларов, а не фактические 3,8 миллиарда долларов). И он дал понять, что между предоставлением этой помощи и его решением перенести посольство США в Израиле в Иерусалим скоро придет время, когда Израиль должен будет чем-то за это отплатить. Говорят, что он сказал президенту Франции Эммануэлю Макрону: «Я дал Биби очень много». «Америка — прежде всего» — это не что иное, как коммерческий подход к внешней политике, что Нетаньяху, наверное, теперь начинает понимать.
Дело в том, что в критически важные первые годы борьбы Израиля за независимость именно гуманный дух либерализма, чувство вины за почти полное бездействие США во время Холокоста и политическое давление в либерально-демократических США заставили Трумэна отклонить доводы Маршалла и ближайших союзников США и признать еврейское государство. Как он вспоминал, он принял это решение потому, что для него была важна «не нефть, а справедливость». И основатели Израиля тоже обращались к США не с целью получения выгоды. Основным доводом, который привел Трумэну Хаим Вейцман (Chaim Weizmann) касался морали и идеологии: было бы вполне уместно, сказал он, «чтобы величайшая из существующих демократий первой приветствовала новую страну в семье народов». В дальнейшем Вейцман стал первым президентом Израиля.
Кроме того, решение о поддержке Израиля было принято в то время, когда менялось отношение США к своей роли в мире. Оно было побочным продуктом «либерального интернационализма», который некоторые израильтяне сегодня осуждают, отказа от принципа «Америка — прежде всего» и принятия «международных обязательств» в тех частях планеты, которые до этого американцы избегали. Это была реакция на новые обстоятельства холодной войны, которые помогли убедить американцев, что они должны проявлять интерес и участие к таким регионам, как Ближний Восток. К тому времени США уже взяли на себя обязательство играть глобальную роль, оказывая финансовую и военную помощь демократическим странам Западной Европы, оказавшимся в крайне сложном положении и находившимся в опасности, а также восстанавливать и преобразовывать послевоенные Германию и Японию. И если бы не это, у них и мысли бы не было взять на себя такую ответственность и признать еврейское государство, находящееся в восьми с лишним тысячах километрах от берегов Америки. Только после Второй мировой войны американцы стали считать, что такие «географически далекие» вопросы заслуживают их внимания и участия. И только тогда американцы решили, что у них есть широкий интерес к жизни в либеральном мире, «в обстановке свободы», как называл его Ачесон, и в мире, в котором у евреев, как постоянно повторял Трумэн, «есть куда вернуться, есть свой дом».
Мышь среди слонов
Что заставляет израильтян думать, что если США перестанут поддерживать либеральный мировой порядок и начнут отказываться от союзов, созданных ими после Второй мировой войны, то единственным союзником, которого они не оттолкнут, будет Израиль? (Забавно, что сегодня многие поляки, похоже, также считают, что если США выйдут из НАТО, они все равно будут поддерживать отношения с Польшей в сфере безопасности). И каково было бы Израилю в том мире, который возник бы, если бы США прекратили попытки поддерживать либеральный порядок? Такой мир снова стал бы многополярной ареной борьбы за власть и превосходство, на которой друг с другом сталкивались бы Россия, Китай, Индия, Япония, Иран, более сильные европейские державы и США — с их большим населением, значительными территориями и огромными экономиками. Какой была бы в таком мире судьба таких крошечных стран, как Израиль, независимо от того, насколько хорошо они вооружены и насколько развита их экономика? В современном мире Израиль — сильная и успешная страна. Он затмевает своих более слабых и менее развитых соседей. Но в мире суверенных государств, движимых личными интересами, в мире, где нет либерального сообщества, Израиль — это мышь, окруженная слонами, каждый из которых требует для себя кусок Ближнего Востока. Исторически — от римлян и османов до англичан и французов — народы Ближнего Востока пользовались только той автономией, какую им предоставляли правящие империи. А в остальном они были пешками и жертвами в гораздо более крупной игре, в которой их безнадежно обошли.
Может ли Израиль со своими несколькими миллионами граждан, со всех сторон окруженный врагами и больше не живущий под зонтиком глобальной гегемонии США, рассчитывать на поддержку европейских стран, которыми правят правые националисты? Подходит ли разделенная, ренационализированная Европа для Израиля или для кого-то еще?
Будут ли израильтяне искать поддержки у Венгрии и Польши, у Великобритании или у России и Китая? Могут ли они рассчитывать на дружбу и стабильность суннитских арабских диктатур? Израильтяне могут жаловаться на «либеральный империализм» Америки, живя в созданном ею мире, примерно так же, как жаловались многие европейцы, когда они «раскрепостились» после холодной войны и считали, что новый мир не имеет ничего общего с могуществом США, а стал их собственным чудесным творением. Но точно так же, как Европа забыла, что обязана своим миром могуществу США, израильтяне, наверное, забыли, что их собственное выживание и успех обусловлены не только их собственными героическими усилиями.
Есть, конечно, и другие вопросы, касающиеся того, в каком направлении движется Израиль, например, хорошо ли это для миллионов евреев, которые не живут в Израиле. Антисемитизм был постоянным явлением в христианском мире на протяжении двух тысячелетий и распространенным явлением среди мусульман — особенно в десятилетия до и после создания еврейского государства.
Продолжение на следующей странице
Посетители, находящиеся в группе Читатели, не могут оставлять комментарии к данной публикации.