«28 апреля 1945 г.
Я — боевой друг Вашего любимого сына Бори. Мы с ним в одной части. Вместе прошли весь север, часть Финляндии. Прошли на юге всю Польшу, часть проклятой Германии и Чехословакию. В боях и походах мы делили пополам и радость, и горе. Читали вместе письма с Родины. <…>
В этом месяце нам пришлось воевать на 10-15 км друг от друга. Но когда было у Бори свободное время, он приезжал ко мне велосипедом. А когда у меня было свободное время, я ездила к нему. Он как-то мне говорил, что любит молочный кисель. Я постаралась приготовить ему кисель, напекла пирожков с маком и повезла 27-го апреля. Боже мой, какой он довольный был. Он благодарил меня и вспоминал Вас. Боря говорил: „Ты напомнила мне дом, маму. Только она могла так побеспокоиться за мной“. Мы так долго с ним беседовали, и он просил написать Вам письмо.
Но это было вчера. А сегодня, 28 апреля, Ваш сын и мой незаменимый друг по фронту убит вражеским снарядом.
Боже мой, какое это неизмеримое горе. О его смерти мне сообщили только через 5 часов. Сообщили мне запиской, которую я высылаю Вам.
Дорогая Мамаша, я плакала и плачу над могилой его и за Вас, и за себя. Плачу о том, что он у Вас единственный сын, о том, что Вы не видели его. Я стараюсь отдать дорогому Боричке последнюю почесть и за Вас, и за себя. Но боже мой, этим ничего не исправишь. Борички уже нету. Что ж сделаешь, война. И хорошие люди долго не живут…»
Незадолго до своей смерти Варвара Сигизмундовна Ручьева отдала фотографии и письма сына в Новосибирскую школу № 121, где создан солдатский музей «Землянка».
Публикацию подготовили сотрудники Центра «Холокост» Илья Альтман и Светлана Тиханкина
Источник:Источник: http://holocf.ru
Подпишитесь на наш телеграм-канал
Посетители, находящиеся в группе Читатели, не могут оставлять комментарии к данной публикации.